Интервью Аллы Елизаровой, директора ассоциации «Росспецмаш» журналу «Агробизнес».

Российское сельхозмашиностроение в 2022–2023 годах столкнулось с серьезными вызовами, спровоцированными международными санкциями и экономической конъюнктурой. Эти и другие факторы привели к росту себестоимости выпускаемой техники и сокращению ее отгрузок.

Экспансия отдельных иностранных производителей, падение покупательной способности аграриев, увеличение цен на машины, уменьшение финансирования Программы 1432 — все это характерно сейчас для отрасли. Казалось бы, отечественные производители сельхозтехники находятся в крайне сложной ситуации. Однако, несмотря на обстоятельства, машиностроители проявляют присущий им железный характер, гибкость и стремление развиваться. Об этом и многом другом мы поговорили* с Аллой Елизаровой, директором ассоциации «Росспецмаш».

— Какова структура организации? Как она поддерживает участников рынка?

— На данный момент в ассоциацию входят 247 компаний: производители сельскохозяйственной и строительно-дорожной техники, пищевого оборудования, компонентов, полуприцепов, а также заводы смежных направлений. В организации состоят все самые крупные и ключевые предприятия отрасли, и мы оцениваем долю рынка, которую занимают ее члены, в 80%. Наша основная задача — защита интересов отечественных машиностроителей в органах государственной власти, чтобы им было проще работать, производить технику с меньшим количеством препятствий и большей поддержкой. Кроме того, мы помогаем российским компаниям налаживать экспортные связи, организовываем бизнес-миссии и различные деловые мероприятия.

В этом году акцент был сделан на странах Африки, состоялась поездка в Южную Америку. Недавно в Монголии при поддержке ассоциации была проведена большая выставка, организованная Министерством промышленности и торговли РФ. Продвижение на экспорт, поиск партнеров и рынков для многих компаний интересны и актуальны. Конечно, существуют направления, которые для нас закрыты в силу серьезной защиты внутренних производителей, чего бы мы тоже для себя очень хотели. Однако Россия состоит в ВТО, и у нее есть некоторые обязательства, поэтому мы не можем ограничивать свой рынок так, как это делают государства Африки и Южной Америки. В них пошлины достигают 50 и 100% для импортной сельхозтехники. Для работы на данных рынках, дальнейшего поиска партнеров и сбыта продукции необходима локализация производства в этих странах. К примеру, если российская компания реализует такой проект где-либо в Латинской Америке, завод будет иметь доступ на весь рынок МЕРКОСУР, государства которого связаны торговым соглашением. Аналогичная ситуация складывается в Африке.

— Вы упомянули о проведении деловых мероприятий.

— Да, мы активно занимаемся конгрессно-выставочной деятельностью, являясь организатором одного из крупнейших мероприятий в России — выставки «Агросалон». Мы также проводим ежегодный Агротехнический форум, форумы пищевого машиностроения и «Стройдорэкспо» для производителей строительно-дорожной техники. В течение года по каждому направлению проходят определенные деловые мероприятия, на которых компании обсуждают текущую ситуацию в отрасли и планируют совместную работу. На форумы приглашаются представители профильных министерств и ведомств, где с ними ведется конструктивный диалог.

Помимо этого, одно из ключевых направлений нашей деятельности — техническое регулирование и стандартизация. В ассоциации есть несколько комитетов, ведущих важную и нужную работу над соответствующими техническими регламентами. Кроме того, от членов организации собирается максимально четкая статистика, отражающая положение дел в сегментах. Имея прямой контакт с компаниями, мы лучше знаем, что происходит в отрасли.

— Как складывается ситуация в сфере российского производства сельхозтехники? Создается впечатление, что она сложная.

— Сегодня во многих СМИ и на различных мероприятиях сельхозмашиностроителей упрекают в резком росте стоимости аграрных машин. При этом иногда сравнивают цены разных годов и категорий продукции. Разве можно сопоставлять модель трактора 2019 года в одной модификации и такую же технику в совершенно другом варианте в 2023 году? Это две принципиально разные машины, но их сравнивают как одну и видят резкое увеличение стоимости. Нас обвиняют, что цены на технику выросли на 40–50% и более, и по этой причине сельхозпроизводители не могут ее купить. Этот вопрос важно обсудить.

В недавней истории российского рынка уже были годы с достаточно высокими ценами на сельхозтехнику, в том числе на иностранные модели. Однако ранее данный факт не останавливал аграриев. Сейчас же мы видим, что ключевая проблема заключается именно в низком спросе, в сокращении покупательной способности сельхозпроизводителей. У них отсутствуют свободные финансовые средства на обновление машинного парка, и они максимально экономят на нем. Мы проводили анализ ситуации и увидели, что есть заводы, продающие технику по ценам 2022 года. При этом у них произошло падение производства на 30–40%, вследствие чего некоторые предприятия столкнулись с необходимостью прибегнуть к сокращениям сотрудников. Кто-то вынужден отправлять людей в неоплачиваемые отпуска, другие — уменьшать количество персонала на 10%, переходить на четырехдневную рабочую неделю, снижать зарплату. Сейчас в сельхозмашиностроении действительно сложилась тяжелая ситуация, связанная с падением производства, что обусловлено сокращением спроса из-за отсутствия средств у аграриев.

Важно отметить, что в дискуссии о ценах на сельхозтехнику обычно приводят информацию по тракторам и комбайнам. Однако нельзя забывать, что все предыдущие годы действовала Программа 1432, которая предоставляла аграриям скидку 10–15%. Текущий год стал первым периодом, когда такое снижение стоимости перестало работать при покупке тракторов и комбайнов. Бюджет программы был сокращен до 2 млрд рублей и направлен на все виды техники, кроме обозначенных. Только этот фактор дал рост стоимости на 10–15% в зависимости от региона.

— Себестоимость производства тоже изменилась?

— Конечно, можно отметить рост себестоимости продукции сельхозмашиностроения, связанный с кратным ростом цен на металл. В разы увеличилась стоимость логистики. Санкции привели к замещению европейских компонентов продукцией из дружественных стран, что привело к удорожанию и задержкам производства. Перед запуском на конвейер новая деталь должна пройти испытания, и необходимо достигнуть того качества, которое требуется именно машиностроителям. По этим причинам переход на новых поставщиков компонентов сыграл в две стороны.

При этом можно отметить противоположную тенденцию в сегменте техники и оборудования для переработки сельхозпродукции. В этом направлении настоящий бум: резкий рост спроса на небольшие агрегаты и установки для этих операций. В связи с низкими ценами на зерно небольшие КФХ начинают переходить на собственную переработку, стремясь получить дополнительную добавочную стоимость и прибыль. Мы фиксируем увеличение спроса на оборудование для переработки мяса и молока, производства сыра, упаковки. Все компании отмечают, что рост является существенным, и это не временное явление. Заказы расписаны практически до конца года. Все-таки «большая» сельхозтехника у многих имеется в достаточном количестве, и этот сезон она вполне прослужит.

— Производство российской сельхозтехники падает по всем направлениям?

— Да, все сегменты сокращаются. Приведу пример компаний, выпускающих не самые дорогие агрегаты для почвообработки. Заводы максимально снизили цены, чтобы не терять клиентов, но все равно происходит падение производства на 30–40%. Одновременно отмечаем тенденцию сокращения закупок компонентной базы. Только один сегмент — техника для внесения удобрений — показал небольшой рост, но в целом на всем рынке наблюдается падение, и это крайне тревожный сигнал. Оппоненты говорят о том, что машиностроители завышают цены на свою продукцию, но я могу на примерах конкретных предприятий привести обратную информацию. Так, компания «Пегас-Агро» реализует свою продукцию по ценам января 2022 года. Такое решение было принято для сохранения производства и персонала, однако заводу приходится проходить через сокращение объемов. Подобные меры не оживляют рынок. Компании продолжают работать по Программе 1432, но выделенные Правительством РФ средства на 2023 год практически закончились.

— Можно ли надеяться, что эта мера поддержки все-таки будет восстановлена в достаточном объеме?

— Недавно на коллегии аграрного ведомства министр сельского хозяйства РФ заявил о договоренности на поставку порядка 5,8 тыс. российских и белорусских тракторов по льготной стоимости. Позже стало известно, что Министерство промышленности и торговли РФ готовит выделение еще 3,2 млрд рублей для субсидирования спроса на машины. В министерстве отмечают, что вместе с аграрным ведомством был утвержден план по приобретению более 2,1 тыс. сельскохозяйственных тракторов российского производства по фиксированным ценам с учетом скидок от текущей рыночной стоимости. Мы считаем подобное решение своевременной мерой, которая поддержит аграриев и развитие производства сельхозтехники. Дополнительные средства должны увеличить спрос на тракторы, однако для поддержания необходимых темпов модернизации АПК объем финансирования должен составлять не менее 15 млрд рублей в год. При этом скидки необходимо распространять на всю отечественную сельхозтехнику. Эта же поддержка носит, скорее, разовый характер — выделение ограниченного количества денег только на определенные виды и объем агрегатов.

В решении вопроса о необходимом объеме финансирования Программы 1432 я пока не вижу серьезного продвижения. Замечу, что данная мера поддержки в первую очередь направлена на помощь аграриям в покупке техники, а не предназначена для сельхозмашиностроителей, и в этом заключается большая разница. Существует мнение, что эту субсидию дают производителям, однако она представляет собой скидку, которую заводы предоставляют аграриям. В 2023 году она отсутствует, и видно, какой резонанс это вызвало.

— Что помимо восстановления Программы 1432 предлагает сегодня ассоциация в качестве мер для дальнейшего развития сельхозмашиностроения в России?

— Мы выступаем за предоставление грантов на изготовление компонентов. Почему речь идет о такой форме поддержки, а не о льготных займах Фонда развития промышленности, например? В России достаточно мало компаний пользуются такой сложной, по их мнению, программой, как займы ФРП. Причина кроется в слишком высоких требованиях, которые малые и средние предприятия зачастую не могут выполнить. Ряд компаний готовы взяться за производство отдельных комплектующих, но им нужна простая финансовая помощь для закупки станков, проведения конструкторских работ и так далее. Существуют определенные расходы, которые целесообразнее поддержать именно грантами. В Министерстве промышленности и торговли РФ есть программа «Автокомпонент», дающая возможность предоставления грантов, но не все могут работать в ее рамках. Необходимо более доступное предложение для малых и средних предприятий. В связи с этим одно из направлений, которое мы лоббируем, — гранты на новые технологии и компетенции.

С учетом того, что Программа 1432 не работает в полную силу, другая поддержка у производителей сельхозтехники по сути отсутствует. Например, у IT-компаний имеется большой перечень налоговых льгот — от снижения НДФЛ до обнуления НДС. Это замечательные меры, но они работают только в этой отрасли. Мы предлагаем, чтобы подобное решение было распространено и на специализированное машиностроение. Такой вид поддержки позволит предприятиям высвободить больше средств для инвестиций, и они смогут не просить какие-то гранты или субсидии. В случае с налоговыми льготами деньги оставались бы в компании и вкладывались в новые проекты: создание комплектующих, запуск производственных площадок, выпуск новых видов техники и так далее. Главная цель льгот — поддержка инвестиционной активности. Сельхозмашиностроение иногда упрекают в том, что оно добивается большей поддержки, но мы понимаем необходимость дополнительных средств для инвестирования. В этом направлении, особенно в тяжелой ситуации, требуется поддержка со стороны государства, чтобы заводы могли больше вкладывать в создание новых продуктов.

— Мы видим отрицательные тенденции в отрасли. Есть ли положительные события?

— Мы выжили и работаем дальше, и это замечательно. Сельхозмашиностроение — одна из немногих отраслей промышленности, которая с наименьшими потерями прошла текущий кризис и продолжает развиваться. Открываются новые площадки. Например, в Ростове-на-Дону строятся три завода, компания «Пегас-Агро» запустила производство в Самаре с современным оборудованием, «Лилиани» осваивает площадку в Ростовской области. Несмотря ни на что, предприятия сохранили свои инвестиционные проекты. Более того, они уже думают о новых решениях. В 2022 году никто не остановился и не перестал двигаться дальше, в итоге создаются рабочие места и инфраструктура, а в отрасли происходит драйв. Тот факт, что возводятся новые заводы и выпускаются современные виды техники, вселяет уверенность, что у нас все будет хорошо. Необходимо, чтобы и аграрии нас поддержали. Никто из машиностроителей не сложил руки, но все начали искать новых поставщиков, что-то перестраивать, переделывать свои конструкции, подстраиваясь под те реалии, с которыми столкнулись. Ни один завод не закрылся, и я считаю данный факт важным достижением в нашей отрасли. Мы отмечаем высокую степень локализации и активность, а также серьезный потенциал отечественного сельхозмашиностроения.

— Как вы оцениваете серьезный рост количества китайской сельхозтехники на нашем рынке?

— Согласна с тем, что число аграрных машин из этой и других дружественных стран заметно растет. В первый раз мы отметили данное явление в прошлом году на выставке «Агросалон». Тогда китайские компании заявлялись лишь за неделю до начала мероприятия с минимальным участием. В конце мая 2023 года в Москве проходила большая экспозиция строительной техники СТТ Expo, которая стала выставкой достижений дружественных стран. Больше всего проблема импорта заметна в сегменте тракторов — такая продукция постепенно вытесняет машины ОАО «Минский тракторный завод». Обычно в России выпускаются машины большей мощности, и в этом направлении пока отсутствует техника из ряда дружественных стран, за исключением одной компании. Наши восточные соседи массово идут в сегмент тракторов малой и средней мощности. С учетом падения доходов аграриев существенную роль начинает играть стоимость машин, и в этом азиатские производители получают преимущество. К тому же они имеют достаточно серьезную поддержку со стороны своего государства в плане экспорта. Как с этим бороться? Мы уже говорили про дополнительное финансирование Программы 1432 в сегменте тракторов, чтобы российские заводы смогли предложить конкурентоспособную цену.

На выставках уже появились почвообрабатывающая техника, сеялки, самоходные опрыскиватели из дружественных стран. Пока эти сегменты очень маленькие, но тенденция тревожная. Понимаем, что совсем закрыть рынок от импорта сегодня невозможно. Мы не можем отгородиться от партнеров, потому что эти государства помогают нам комплектующими, так как не все компетенции есть в России. Утилизационный сбор как мера поддержки отечественных производителей распространяется только на самоходную технику. Естественно, аграрии выступают против его повышения, говоря об удорожании импортной продукции, однако данная мера выравнивает конкуренцию российских заводов с иностранными поставщиками.

Существует гениальная фраза: «Будут контакты — будут контракты». Мы всегда выступаем за тесное общение между сельхозмашиностроителями и аграриями для понимания проблем друг друга и сокращения взаимных обвинений в причинах роста цен на технику. Сейчас мы видим этакий «пинг-понг» между машиностроителями и Министерством сельского хозяйства РФ. Однако следует больше общаться и ставить себя на место другого. У нас существует конкуренция не только с иностранными заводами, но и внутри страны. Не может такого быть, что ушли европейские компании, и все подняли цены. По-прежнему есть конкуренция и рынок, который определяет и регулирует цену, поэтому наша ассоциация выступает за снятие экспортных пошлин на зерно. Данный механизм сдерживает доходы фермеров. Если у аграриев будет хорошая прибыль от продажи сельхозпродукции и дополнительные скидки на новую технику, сельхозмашиностроение в России будет развиваться и выходить на более высокий уровень качества.

*Интервью было записано в июне 2023 года и впервые опубликовано в июльском номере «Журнала Агробизнес».

Источник: Агробизнес