Аграрии сокращают закупки техники. Если тренд сохранится, о рекордных урожаях придется забыть, причем больше всего пострадают небольшие хозяйства. Почему тракторов и комбайнов покупают все меньше, разбирался Forbes.

В 2022 году, по данным «Росспецмаша», отечественной сельхозтехники в России продали на 235,4 млрд рублей (на 17,2% больше, чем годом ранее, в денежном выражении). В целом рынок сельхозтехники незначительно сократился — минус 0,4%, до 389,4 млрд рублей. По оценке Минсельхоза, аграрии закупили меньше тракторов (11 340 штук против 14 730 годом ранее), зерноуборочных комбайнов (4710 против 6590) и кормоуборочных комбайнов (550 против 620 единиц).

Снижение закупок сельхозмашин видно и в текущем году. Если за январь — март 2022 года отгрузки на внутренний рынок, по информации «Росспецмаша», оценивались в 56,1 млрд рублей (с НДС), то в текущем — уже в 51,8 млрд рублей. В штуках спрос упал на 25%. Убавился с начала этого года и интерес к покупке подержанной сельхозтехники. Спрос на подержанные комбайны снизился на 17,1 %, на тракторы — на 23,1 %, подсчитали аналитики «ТендерПро».

Снижение закупок в 2023 году прогнозирует сам Минсельхоз — ведомство ожидает спад спроса на тракторы, зерноуборочные и кормоуборочные комбайны. Обеспеченность последними упадет в целом по стране с 15 600 до 15 400 штук.

Президент ассоциации «Росспецмаш» Константин Бабкин прогнозирует, что производство техники в 2023 году сократится на 10% и более.

Эксперты, опрошенные Forbes, сходятся в одном: основной причиной более скромных, чем ранее, закупок техники стала падающая рентабельность растениеводов. Рентабельность производства сельхозпродукции по итогам 2022 года оценивается на уровне 18% без учета субсидий, с субсидиями — немного выше 20% (по итогам 2021 года — 21% и 25% соответственно), говорит руководитель проектов SBS Consulting Дмитрий Бабанский.

Цены на зерно на внутреннем рынке после введения экспортных пошлин на него находятся на низких уровнях, вынуждая аграриев экономить на всем, в том числе на закупке сельхозмашин, полагают в «Росспецмаше». «Спрос падает именно по этой причине, обновление парка техники продолжается, но уже не такими темпами, как раньше», — замечает Константин Бабкин.

Ограничения на вывоз зерна «придавили» цены на зерно до предела, соглашается независимый эксперт зернового рынка Александр Корбут. «При сокращении доходов первое, на чем экономят, — как раз техника, это долгоиграющая позиция. Удобрения и семена многие на текущий сезон закупили заранее, а от приобретения техники просто отказываются», — рассказывает он.

Значительная часть сельхозпредприятий не может инвестировать средства в модернизацию и воспроизводство техники, добавляет Бабанский. Как следствие, коэффициент обновления сельхозтехники колеблется в диапазоне 4-7% в зависимости от вида техники (должно обновляться 5-10%).

В предыдущие годы в России работала программа субсидирования скидок на приобретение всей российской сельхозтехники, которая позволяла аграриям покупать машины со скидкой 10-15% от прайсов заводов. «В 2023 году финансирование программы составило всего 2 млрд рублей (в 2022 году — 8 млрд рублей), она не распространяется на самоходную сельхозтехнику (тракторы, комбайны и т. д.)», — комментирует Бабкин. По оценкам «Росспецмаша», поддержание необходимых темпов модернизации требует финансирования не менее 15 млрд рублей в год.

В прошлом году начались сложности с поставкой комплектующих. Отечественное производство в высокой степени (от 60% до 80%) локализовано, но некоторые компоненты все равно приобретались на Западе. «Такого дефицита деталей, как в 2022 году, уже нет, но предприятия еще не до конца отладили новые производственные цепочки и работу с новыми поставщиками — для этого потребуется дополнительное время», — уточняет Бабкин. Все эти факторы влияют на доступность техники.

Своими силами

По оценкам Корбута, срок службы 60% тракторов и около 40% комбайнов в России превышает десятилетний, а значит, их пора менять. Актуальный парк основной сельхозтехники — 420 000 тракторов и 120 000 зерноуборочных комбайнов, отмечает Бабанский. В целом парк дефицитен: для оптимальной работы необходимо на 20-25% больше техники.

Летом прошлого года генеральный директор АО «Росагролизинг» Павел Косов сообщал, что в полях работает порядка 570 000 единиц техники. Хотя оптимальным, по информации Минсельхоза, считается парк 680 000 машин. То есть и при максимальных значениях обновляемости парка за последние 10 лет российским аграриям не удалось дойти до оптимальных значений. «У того же Казахстана показатели обеспеченности техникой на гектар выше», — знает Бабкин.

 Проблемой остается производство машин для садоводства, тепличного производства и уборки корнеплодов (картофеля и свеклы), говорит Бабкин. «Прямых запретов на поставку подобной техники из-за рубежа нет, она все равно поступает на наш рынок, хоть и по цене в разы большей, чем раньше», — рассказывает эксперт. В России нет заводов, выпускающих такую технику, а строить их нецелесообразно — товар штучный, массовое производство не требуется, а затраты на производственные линии огромны. «Свеклоуборочные комбайны и на Западе — штучное производство, еще более ограниченное, чем Rolls-Royce и Ferrari», — сравнивает Корбут.

Последствия

По мнению Бабанского, дефицит тракторов и комбайнов приводит к нарушению оптимальных агротехнических сроков, что повышает риски снижения показателей качества и урожайности агрокультур. Технику перестают списывать и начинают разбирать на запчасти для починки других машин. Подобный «каннибализм», отмечает Корбут, приведет к удлинению сроков полевых работ и потерям урожая.

Коэффициент обеспеченности техникой на гектар — важный показатель, особенно в период посевной и уборки, когда многие аграрии арендуют технику, говорит директор аналитического департамента Российского зернового союза Елена Тюрина. Значения разнятся в зависимости от региона (они выше на юге страны и ниже в Поволжье и Сибири), но в любом случае по стране есть отставание и наблюдается дефицит. Уже в этом году могут начаться перебои с уборкой — она проходит примерно в одно и то же время для всех, и в пиковые периоды высок риск недособрать даже то, что выросло на полях, или получить более влажное зерно.

Мелкие фермеры в этом плане более уязвимы. Треть выращиваемых зерновых и масличных приходится на малые формы хозяйствования, знает Корбут. В условиях, когда погодные риски больше не могут компенсироваться высоким уровнем применяемых технологий из-за недостаточности оснащения, мелкие производители будут особенно страдать.

У крупных холдингов ситуация с техникой более благоприятная, считает Тюрина: пока они обеспечены собственной техникой и могут свободно ею распоряжаться, проводить уборочную кампанию, ориентируясь на погоду и прочие факторы.

Приостановка работы агропредприятий в обозримой перспективе маловероятна, полагает Мухамедиев. Пока аграрии будут пробовать обходиться имеющейся сельхозтехникой, а также использовать для снижения издержек тендерные процедуры.

Источник: Forbes